Фотоаппараты КМЗ, история о "ЗЕНИТах"
FVL
"В этой биографии богато
отразился весь двадцатый век..."
(П. Антокольский)
Эти фотоаппараты принято ругать, на них модно брезгливо показывать пальцем. Несколько нелестных высказываний о них, пара-тройка анекдотов с несчастливым концом, рассказанная про "ЗЕНИТ", обеспечит вам мгновенный успех в любой "охотничьей беседе" "продвинутых" фотографов. Интернет, да и фотопресса забиты рассказами о том, что "вот, жизнь была без вкуса, цвета и запаха, фотографировал "ЗЕНИТом" и мучался, но вот наконец-то купил "Никон MZ-30 Dynax" и понял, что такое настоящий фотоаппарат...". Из технических достижений Страны Советов по такой гамме вызываемых чувств, наверное, могут стоять рядом лишь автомобиль "Запорожец", квартира в пятиэтажной "хрущевке" и уже забытый ныне телевизор "КВН". И забывают подчас хулители, что "Запор" для многих был когда-то единственной возможностью иметь автомобиль, альтернативой "хрущобе" была "система коридорная", а подслеповатый, с линзой, заполняемой дистиллированной водой, "КВН" (в народе -- "Крутанул, Вертанул -- Не работает") стал для многих семей их первым телевизором, посмотреть который собирались, как на праздник, все соседи. Так и "ЗЕНИТ" надолго стал единственной относительно доступной зеркальной камерой в нашей стране. Камерой, которой запечатлены миллионы и миллионы людских судеб -- младенцы прямо из роддома, первый класс и последний звонок, присяга в армии, свадьба и отдых на природе всей семьей, а в конце пути и похороны, что поделать, это -- жизнь.
"ЗЕНИТ" родился, прожил и пережил свою эпоху. Но он и сейчас не хочет умирать -- да, его обогнали более молодые, точные, автоматические аппараты, практически монопольно -- японских производителей. Да, подчас хромает качество сборки, и конкурирует аппарат в основном с примитивными пластмассовыми "мыльницами" сопоставимой с "ЗЕНИТами" цены... Но "ЗЕНИТ", прожив полсотни лет -- жив, и вполне достойно перешел в третье тысячелетие.
А еще он является одной из старейших в мире серийных узкопленочных зеркалок с несъемной пентапризмой. Перед ним, пожалуй, только "Praktica", наследница "Contax-S". Остальные претенденты ("Exakta", "Miranda", "Alpa") уже "сошли с дистанции", а те, кто не сошли -- были лишь после...
И был он самым массовым зеркальным фотоаппаратом XX века... Есть чем гордиться!
Начало "ЗЕНИТов"
"ЗЕНИТ"
Имя -- "ЗЕНИТ", отец родной -- "Зоркий", достопочтенные предки: "Leica II", "Exakta" и цейсовская пентапризма к "Экзакте".
Идет 1952 год. КМЗ уже выпускает в массовой серии "Зоркий", весьма успешный аппарат. Он и оптика к нему пользуются устойчивым спросом, конструкторы уже создали новую дальномерную камеру -- "Зоркий-3", призванную работать в более высоком классе и конкурировать с арсенальским "Контаксом" -- "Киевом". Казалось, жизнь прекрасна, но ей предстояло стать еще удивительнее.
Можно долго спорить, какой аппарат стал первой узкопленочной зеркалкой -- ленинградский "Спорт"-"Гельветта", как раньше разработанный и подготовленный к серийному производству, или узкопленочная модификация широкоформатной (забытого ныне формата пленки 127) "Экзакты" из Дрездена, получившая имя "Kine Exakta". Одно можно сказать определенно: первой системной зеркальной камерой стала "Экзакта", а передовой и оригинальный для начала 30-х годов "Спорт" так и остался "первым блином", хоть и упоминаемым в энциклопедиях. А "Экзакта" имеет и сейчас вторую в мире по разнообразию оптики и дополнительных приспособлений систему с байонетным присоединением. Одних объективов около 130! Впереди "Экзакты" только "Nikon F", и это притом, что выпуск "Экзакт" прекращен в середине 1960-х. К чему это я вспомнил? А к тому, что зеркальная камера 1930-х, да и позднее, во всем уступала дальномерной -- и в удобстве, и в оперативности. Но "зеркалка" имела одно гигантское преимущество: на матовом экране наблюдалось именно то, что должно быть на отпечатке. Это невероятно облегчало макросъемку (одна из самых трудных проблем для дальномерной камеры) и главное -- работу с длиннофокусными объективами (точность дальномера с базой разумного размера не позволяет работать с объективами фокусного расстояния больше 180 мм). С учетом того, что в СССР готовились к выпуску новейшие телеобъективы системы Максутова и трехсотмиллиметровый "Таир", необходимость собственной зеркальной камеры стала ясна всем. Зеркальные приставки к дальномерной камере сочли лишь полумерой.
Выбор зеркальных камер в качестве прототипа у КМЗ имелся: была "Экзакта", выпускаемая в ГДР и поставляемая тысячами штук, в том числе и в счет репараций. Заводы Ихагее (Ihagee -- сокращение от "Industrie- und Handelsgesellschaft m.b.H,. Fabrik von photographischen Apparaten und Bedarfsartikeln") в Дрездене, страшно разрушенные англо-американской авиацией, предполагались к вывозу в СССР, но наши оставили их немцам. Те довольно быстро восстановили производство, но "Экзакты" были весьма сложными и дорогими, один затвор чего стоил -- выдержки от 12 с до 1/1000 с, с двумя замедлителями, один из которых по совместительству работал автоспуском. Вторым возможным прототипом мог бы стать зеркальный "Contax" модели S, разработанный после войны упрощенный вариант амбициозных предвоенных цейсовских разработок... Тем не менее, массовый советский зеркальный фотоаппарат решили делать сами, не повторяя в деталях никого.
Разработка пошла по наиболее простому пути: за основу взяли отработанный серийный "Зоркий". Удалили дальномер и видоискатель и установили шахту для зеркала. Видоискатель имел постоянную (несъемную) пентапризму -- неоднозначное новшество в то время. Большинство зеркалок тех лет имело шахту и лупу над матовым стеклом, а пентапризма, например, на "Экзакте", была съемным и весьма громоздким узлом. "ЗЕНИТ" же удалось сделать небольшим, легким и компактным. Вообще, первый "ЗЕНИТ" выглядит даже более компактным, чем он есть на самом деле -- подобный эффект можно еще увидеть на "Olympus OM".
Увы, недостатки часто бывают лишь продолжением достоинств. Простота устройства, высокая степень унификации с дальномерным "Зорким" и компактность обусловили весьма малый процент отображаемого в видоискателе кадра. Но тогда никто не считал это особым недостатком -- наоборот, некоторая избыточность кадра облегчала кадрирование при ручной печати. А желающие "сверхувеличений" автоматически отсылались к среднему формату.
Вторым недостатком сейчас можно считать узкий диапазон выдержек -- от 1/25 до 1/500 с и "B" (вариантов с семью автоматическими выдержками, от 1/20 до 1/500 с, как на первых "Зорких" -- не встречал, но, судя по фотографиям, такие были). Но в те годы это было нормально. Такими же были ранние "Асахи" и "Орионы".
Более длинный, по сравнению с дальномерками, задний отрезок камеры потребовал и особой оптики. Резьбу (байонет вышел бы дороже и сложнее в производстве) с целью унификации взяли стандартную, от "Зоркого": M39x1. Это иногда приводило к забавным казусам, когда потребители, несмотря на все предупреждения, накручивали дальномерные объективы. В лучшем случае они начинали работать как "макро" с почти 14-мм удлинительным кольцом, в худшем, например, при попытке ввернуть "Юпитер-12", дело могло кончиться фатально. Для "ЗЕНИТа" сравнительно легко приспособили штатный "Индустар-22" (3,5/51,4), первоначально даже в складной оправе, хотя уж в этом-то надобности не было никакой. Этот объектив для "зеркалки" имел один непоправимый недостаток -- кольцо установки диафрагмы на фронтальной части, что было крайне неудобно: чаще всего визирование и наводку на резкость приходилось производить при рабочей диафрагме, что, правда, облегчалось весьма светлым (по нормам 1950-х, конечно) видоискателем. Альтернативой был редкий БТК (2/58) -- "Биотар Красногорский", копия цейсовского "ночного" объектива для "Экзакты". Весьма достойный вариант легендарного "Планара", этот объектив стал предком печально знаменитого впоследствии "Гелиоса-44".
Камера отличалась абсолютным техническим минимализмом. Имелось все, что нужно для фотосъемки, и ничего кроме. Так как настройка вручную точной выдержки 1/1000 секунды -- дело сложное и дорогое, то "ЗЕНИТы" ее и не имели. Имеющаяся на многих камерах иностранного выпуска тех лет выдержка 1/1000 с являлась в основном вещью рекламного характера и реально практически не отличалась от 1/500 секунды -- бoльшие скорости мог обеспечить только металлический затвор. Более прецизионно изготовленные камеры могли иметь затвор, настроенный на 1/1000 вручную, но цена таких камер зашкаливала за пределы разумного для экономики СССР. Установка замедлителя "лейковского" типа на предельно компактный "ЗЕНИТ" тоже оказалась делом непростым. Замедлитель для получения выдержек от 1 до 1/10 секунды просто некуда было девать. Больший же размер корпуса приводил к потере унификации и затруднению с серийным производством. Да и еще беда: затвор был нагружен дополнительной функцией -- спуском пружины подъема зеркала, и при установке замедлителя энергии пружины затвора могло и не хватить. На Западе эти проблемы решали увеличением габаритов фотоаппарата, у нас победила унификация с массовой дальномерной камерой (а в те годы "зеркалка" считалась лишь вторичной по отношению к дальномерной камере). В общем, решили, что для огромного, но небогатого рынка (в СССР не было рыночной экономики, но о прибыли и рентабельности не забывали) много неплохих фотоаппаратов лучше, чем немного отличных. Да и стоит посмотреть на линейку оптики для "ЗЕНИТа" середины 1950-х, чтобы понять, что имевшийся диапазон полностью отвечал задачам.
Самым широкоугольным был "Мир-1", звезда Всемирной выставки 1958 года в Брюсселе, первый полностью отечественный по схеме объектив, удостоившийся мирового признания -- максимальная выдержка для успешной съемки им с рук как раз 1/30, ибо зеркалка -- не дальномерная камера, и зеркало вносит вибрации. Так как пленки имели низкую чувствительность, и 130 единиц считалась пленкой уже "особо высокочувствительной", с огромной зернистостью, то съемка с выдержкой меньше 1/500 при тогдашних объективах становилась делом почти нереальным. Так что критерию "стоимость/эффективность" "ЗЕНИТ" соответствовал на все сто процентов. Аппарату была суждена долгая и славная жизнь. Это просто хороший аппарат, ни убавить, ни прибавить.
В общем, первый "ЗЕНИТ" получился сравнительно удачной камерой. На него практически сразу обратил внимание КГБ (а эти товарищи всегда предпочитали самое лучшее) -- "ЗЕНИТ", кроме участия в операциях, использовался и для награждения отличившихся сотрудников.
"ЗЕНИТ", которого в первый год производства выпустили всего пару сотен штук, постепенно приобретал популярность.
"ЗЕНИТ-С"
Дальнейшая эволюция первого ЗЕНИТа связана с эволюцией "Зоркого", так что в 1955 году фотоаппарат приобрел улучшенный затвор (который потом почти без изменений дожил до конца 1970-х годов) и синхроконтакт. Это немного увеличило габариты фотоаппарата. Так появился первый по-настоящему массовый "ЗЕНИТ" -- "ЗЕНИТ-С", которого многие и сейчас вспоминают добрым словом.
Сейчас им фотографировать уже трудно из-за того что мало осталось родной оптики на резьбу M39x1 и рабочим отрезком 45,2 мм (известны переделки под резьбу M42x1, выполнявшиеся некоторыми мастерами, но часто они очень неудачны, толкатели "прыгалки" цепляются за детали фотоаппарата при вкручивании). Да и зарядка пленки снизу в наши дни вызывает у многих затруднения.
А еще это очень строгий фотоаппарат: на его футляре стоило бы написать "Без нужды не доставай, без славы не вкладывай". Дело в том, что "ЗЕНИТ" и "ЗЕНИТ-С" имели зеркало, которое опускалось только при взводе затвора, таким образом, кадр в видоискателе был виден только при взведенном затворе. Так как оставлять затвор во взведенном состоянии довольно вредно для его пружин, то на ранних "ЗЕНИТах" четко действовало правило: Взвел затвор -- снимай.
Постепенно иностранные аналоги обгоняли "ЗЕНИТ": они получали видоискатели с более широким полем зрения, зеркало стало само опускаться после срабатывания затвора, появилась "моргающая", или "прыгающая", диафрагма, взвод затвора и перемотка пленки курком. Так что "ЗЕНИТ", как, в общем, и "Зоркий", заполняя нишу узкопленочных фотоаппаратов среднего уровня, уступал во многом, например, поставляемым в СССР ГДР-овским "Экзактам-Варекс", уже снабженным всеми этими усовершенствованиями (правда, "Экзакта" была в разы дороже "ЗЕНИТа"). Так что, создав и поставив на поток высококачественные дальномерные камеры типа "Зоркий-3" и "Зоркий-4", не уступавшие мировым аналогам, решили создавать и новый "ЗЕНИТ". Причем почти сразу три варианта, разных категорий... Только вот назывались они не "ЗЕНИТ".
"ЗЕНИТ-3", "Кристалл", "ЗЕНИТ-3М"
Самым массовым должен был стать "Кристалл". Его история такова: по аналогии с "Зорким-2С", снабженным, в отличие от "Зоркого-С", автоспуском (а тогда эту функцию считали очень важной и нужной в фотоаппарате), в 1960 году был разработан "ЗЕНИТ-3".
Кроме автоспуска, на аппарате удалось внедрить курковый взвод затвора. Курок оказался особенно удобным именно на зеркальных фотоаппаратах. Но зарядка пленки оставалась снизу.
"Кристалл" представлял собой усовершенствованный "ЗЕНИТ-3", его с целью уменьшения издержек производства максимально унифицировали с "Зорким-6", так что аппарат получил сверхточный (рабочий отрезок выдержан просто идеально и на века) и сверхпрочный корпус из алюминиевого сплава, представлявший собой одну-единственную деталь -- это опередило мировой уровень развития зеркальных фотоаппаратов на десятки лет. Кроме этого, в первый и последний раз на массовом советском фотоаппарате литой стала и верхняя крышка, причем литой с очень толстыми стенками. Мой собственный "Кристалл", одного из ранних выпусков (апрель 1961 года), вынес все -- и трудные походы, и падения, и даже его переехал гусеницей танк Т-80, правда, на грунте: пострадал объектив, но аппарат остался целехонек.
"Кристалл" получил откидную заднюю крышку, облегчившую зарядку пленки, и улучшенный привод зеркала -- зеркало хоть и не возвратное, но капроновую нитку заменили тягой, убрав лишний повод для насмешки "знатоков" над "ЗЕНИТом-С" и "ЗЕНИТом-3" (на первом ЗЕНИТе был рычаг). Кстати, аналогичные "ниточные тяги" довольно часто применялись и в других камерах -- в том же первом зеркальном Контаксе. А известный японский дизайнер и конструктор фототехники Майтани вставил ее в "Олимпус ОМ", где она работает в механизме установки выдержек...
Еще в "Кристалле" невероятно удобная спусковая кнопка, точнее -- кнопки, ибо вынесенная на верхнюю панель кнопка обратной перемотки тоже работает как спусковая кнопка, так что: хочу -- нажал одним пальцем, хочу -- другим. Да и обратная перемотка стала проще, хотя рулетка вместо головки обратной перемотки не помешала бы. А еще на "Кристалле" впервые появился "зеркальный" вариант объектива "Индустар-50", имеющий, по мнению многих, самый резкий и красивый рисунок среди отечественных повторений "Тессара".
По совершенно непонятной причине названый "Кристаллом" среди ряда "ЗЕНИТов", он в 1962 году стал опять "ЗЕНИТом", но "ЗЕНИТом-3М": отличия были в оформлении верхней крышки, она перестала быть столь монументальной, как на "Кристалле".
"ЗЕНИТы" третьего семейства стали нашими первыми миллионниками (их суммарный выпуск -- около полутора миллионов штук). Они первыми пошли и в массовый экспорт и имели ощутимый успех, во многом из-за простоты и надежности, определив тем самым нишу советского фотоаппарата на западном рынке -- "фотокалашников".
Тогда же было принято и решение, определившее развитие "ЗЕНИТов" до конца 90-х годов. В Швеции для массового выпуска была заказана автоматическая линия станков, позволяющая производить высокоточную обработку корпусов. Она позволила выпускать "ЗЕНИТы" дешево и качественно, что очень приятно, но, увы, жестко заданным остался один параметр -- размер окна под видоискатель: 20x28 мм. Что надолго определило пресловутые 67% площади кадра. Так что за точность юстировки и дешевизну производства пришлось платить. И то, что было более чем приемлемо в начале 60-х, стало главным поводом для упреков в девяностые. Но иного пути тогда не было. Для любителей упрекнуть "совок" в "совковости" напомню историю "Олимпуса ОМ", в производство корпуса которого были заложены решения, обеспечившие оглушительный успех этого сравнительно недорого и высококачественного фотоаппарата в начале 70-х годов, но которые стали тормозом его дальнейшего развития в середине -- конце 80-х. Отчего эта система, а вместе с ней и сама фирма "Олимпус" и сошла с рынка профессиональной пленочной техники. Так что до массовой роботизации и отливки корпусов из пластмассы был выбор из двух зол -- дешево и консервативно, или дорого, но с отслеживанием новейших усовершенствований. Такая вот технологическая дилемма...
А вот дорого, но с новейшими усовершенствованиями был сделан другой великий проект КМЗ -- первая высококлассная зеркальная камера отечественного производства "СТАРТ". Строго говоря, хотя у нас официально никогда не выпускалась "профи"-фототехника, были три попытки серийного выпуска отечественной фотоаппаратуры профессионального класса ("Ракурсы" и ФК, как аппараты скорее стационарные, считать не будем). Первая -- это довоенный ленинградский "Репортер", камера, имевшая все шансы стать легендой, но, увы, ее развитие оборвала война... Второй попыткой был "Старт" а третьей стал многострадальный "Алмаз", почти доведенный ЛОМО до ума после долгих мучений и производственников, и фотографов, имевших несчастье купить этот аппарат раннего выпуска, с обилием дефектов, -- но не выдержавший испытания "хозрасчетом".
Так вот -- "СТАРТ". Родители не выявлены, но "Зоркий-3С" и влияние "Экзакты" и забытых ныне швейцарских фотоаппаратов "Alpa" -- прослеживается.
Амбициозный аппарат. Людям, привыкшим к "ЗЕНИТам", он давал новые возможности, но дорогой, во всех смыслах, ценой. Затвор с выдержками от 1 с до 1/1000 с (при синхронизации на 1/25 или 1/30 с, в зависимости от времени выпуска аппарата), B и настоящий режим Д (за рубежом обозначается буквой T: первый раз нажал -- затвор открыт, второй раз нажал -- закрыт); автоспуск; видоискатель с большим увеличением (5x) и сложной лупой перед пентапризмой, отображающий 22x33 мм (как раз почти реальный кадр современного минилаба), это 85% площади кадра, -- очень хороший показатель для конца 1950-х. Съемная пентапризма (ее можно было заменить на шахту с лупой) и сменные фокусировочные экраны -- с клиньями Додена и чисто матовый. Байонетное крепление оптики типа "накидная гайка" (похожее по конструкции на то, что было у "Пентакона-Сикс" и "Киева-60"), байонет свой собственный, официально ни с чем не совместимый (хотя приходилось читать о его близости к байонету камеры "Praktina", я не сталкивался с такими оправами, так что проверить не могу), но так как рабочий отрезок всего 42 мм, то установка резьбовых объективов M39x1 при наличии адаптера не представляла никаких проблем. Прыгающая диафрагма объектива (причем это и был "Гелиос-44" (2/58), впервые установленный именно на "СТАРТах") была сделана, как на "Альпах" -- специальным механизмом на оправе объектива, отчего спусковая кнопка оказалась на фронтальной плоскости аппарата, что не нравилось многим фотографам -- оттого-то аппарат и считался весьма подверженным "шевеленке". Дело спасал тросик или тренировка захвата -- он действительно нетрадиционный. На радость очкарикам, имелась в комплекте специальная оправка, надеваемая на видоискатель, куда в любой очковой мастерской могли обточить стекло с нужными диоптриями (а в наше время купи под какой-нибудь "Кэнон" линзу диоптрийной коррекции "минус 7", кто занимался макросъемкой -- меня поймет, делать это в очках, даже при наличии "вынесенной точки", крайне неудобно, а тут -- оправа есть, а линзу вставит любой мастер). Еще аппарат мог использовать вращающиеся кассеты типа "Contax" (двухщелевые), ныне вымершие, а тогда выпускавшиеся для "Киевов", "Зоркого-3" и "Зоркого-4", а также заряжаться двумя кассетами -- отпадает необходимость обратной перемотки, отснятый фрагмент пленки можно отрезать встроенным ножом, сделанным по типу ГДР-овской "Экзакты Варекс". Фотоаппарат имел два синхроконтакта: X и M. Последний можно сейчас использовать для предвспышки маленькой вспышечкой, для борьбы с "красноглазием". Задняя крышка корпуса снималась целиком. И все это благолепие выпускалось серийно за полтора года до "Nikon F".
Но, увы, в такую бочку меда и деготь попадал ведрами. Ну, во-первых, камера получилась крупной и тяжелой (1300 грамм со штатным объективом). Захват ее руками был делом непростым. При этом головка установки выдержек затвора была очень маленькой, и быстро поменять выдержку было трудно. Механизм "прыгающей" диафрагмы получился капризным, а сложная установка его во включенном-выключенном состоянии затрудняла контроль глубины резкости ("репетир диафрагмы", как это принято называть) и могла привести к поломке при неаккуратном обращении. Правда, поломке не самой камеры, а механизма диафрагмы объектива. Установку выдержек, как и на большинстве "Зорких", можно было производить только взведя затвор. Повороты диска выдержек при невзведенном затворе могли привести к печальному исходу. В общем, обилие тонких механических деталей привело к меньшей надежности фотоаппарата, а отсутствие "защиты от дурака" добавило отказов, связанных с "человеческим фактором". Хороший по задумке аппарат так и не стал популярным, хоть их и выпустили около 80 тысяч штук, рабочими в наше время остались немногие. Да и объективов под данный байонет, кроме штатного, так и не было выпущено: "фотоаппарат не массовый, объективы от ЗЕНИТа на него подходят, так и будем выпускать объективы для ЗЕНИТа"... Трудно было достать и аксессуары -- шахту и фокусировочные экраны, их выпустили меньше, чем фотоаппаратов.
В 1961 году фотоаппарат немного усовершенствовали, он стал надежнее и даже пошел на экспорт. Так и не стал серийным усовершенствованный "СТАРТ-2" с ТТL-экспонометром, обычной системой прыгающей диафрагмы (с толкателем) и улучшенной эргономикой. Есть слухи, что печальная судьба "СТАРТов" как-то связана с Н. С. Хрущевым, обоих "прикрыли" практически одновременно, в 1964 году... Не знаю, у нашей страны непредсказуемое прошлое. Но судьбу "СТАРТа" с завидной постоянностью повторили все модели высокого класса "от КМЗ". Очевидно, был некий барьер цены и сложности -- аппараты, выходящие за него (а КМЗ почти всегда, кроме стандартной линии простых "ЗЕНИТов", пытался производить аппараты классом выше), ругались за ненадежность, долго доводились (естественный процесс, в общем-то, для любой сложной техники) и оказывались слишком дорогими, чтобы иметь успех у не слишком богатых наших фотографов, а одним экспортом не прожить такому большому производству. Так что предел 1/30--1/500 с определялся не только и не столько какими-то зловредными чиновниками от фотодела, а банальными экономическими причинами: прибыль от пяти "Кристаллов" больше, чем от одного "СТАРТа", а благосостояние советских трудящихся действительно росло, и фотоаппаратов до начала 80-х годов остро не хватало... Раскупались любые. Так что торговля заказывала: числом побольше, ценой подешевле. Смысла "доводить до ума" (как "доводился" в свое время, например, "Nikon F") высококачественные модели не было. Ну, а современные процессы, "послеперестроечные", -- их и за окном видно, про них и писать противно... Так, увы, и не достигла массовости и успеха ни одна красногорская топ-зеркалка, и не вина это конструкторов.
Имя -- "Нарцисс", папа явно "СТАРТ", но у отца-тяжеловеса родился сын-лилипут... Дедушкой похоже был "Minox", а мамой -- "Minolta 16".
1960-е годы XX века недаром называют "золотым веком" фототехники, это же -- и золотые годы отечественного фотоаппаратостроения. Именно тогда нашими конструкторами были созданы модели, опередившие многие мировые решения. Так что первыми мы были не только в космосе, и жаль, что спокойные, но роковые по принятым решениям 70-е годы не позволили закрепить это преимущество: успокоившийся на достигнутом и остановившийся -- неуклонно пятится назад. Об этом не стоит забывать и сейчас.
Так вот, одним из первых советских фотоаппаратов, удививших мир (именно -- мир, на экспорт их было поставлено намного больше, чем продано в нашей стране), стал "Нарцисс", названый так не то в честь цветка, не то в честь известного византийского государственного деятеля, евнуха и полководца...
Миниатюрные пленочные фотоаппараты существовали давно, благо и разработана была самая известная и знаменитая модель на территории, ставшей впоследствии частью СССР. Это было в 1938 году, а аппаратом был знаменитый "VEF-Minox", который после доводки до соответствующего уровня объектива (первые серии были немного неудачны) стал непременным атрибутом всех шпионов и разведчиков. Кинофильм "Подвиг разведчика", помните? Там как раз "Минокс"... После присоединения прибалтийских государств к СССР выпуск аппаратов разделился: некоторое время их собирали в Риге, но уже с пятиконечной звездой, выгравированной на корпусе, а конструкторы перебрались в Германию, где "Минокс" вошел в сферу действия концерна Leitz, производителя знаменитых "Леек". Так как "наци номер два" Герман Геринг имел в этом концерне некоторые финансовые интересы и покровительствовал ему, то "Минокс" немецкого производства дарился им каждому летчику -- кавалеру рыцарского Железного креста. Но уберечь от весьма частого последующего получения деревянного миниатюрный и точный фотоаппаратик, конечно же, не мог...
После войны КМЗ выпустил целую гамму миниатюрных фотоаппаратов для советских и братских разведок, взвод затвора и перемотку пленки, осуществляющуюся на "Миноксе" характерным раздвижением корпуса аппарата, заменили на пружинный привод, затем электрический, сделали электроспуск. Эти аппараты и сейчас удивляют посетителей музеев техники, а их наследника "Зенит МФ-1" можно было даже купить в Красногорске. Но понятно, что в то время на прилавки такие аппараты не попадали. Дело изменилось в начале шестидесятых годов.
"Минокс" использовал, да и сейчас использует, 9,5-мм пленку -- это был стандарт кинокамер французского производства "Патэ" и "Гомон", вымерший в конце 50-х. Перфорация на этой пленке располагалась посередине, в межкадровых промежутках. Для "Минокса" же, имевшего удвоенный по сравнению с кинокамерой кадр, пленка нарезалась без перфорации. Для "Минольты 16", в 1957 году, приняли размер 16-миллиметровой кинопленки, причем рекомендовалась именно неперфорированная пленка, но можно было зарядить аппарат и перфорированной -- размер кадра 10x14 мм это позволял, потери были невелики. Именно минольтовские аппаратики стали массовыми и дешевыми, в отличие от дорогих и точных "Миноксов". Пусть "Минольта" не имела той тщательности отделки и широкого диапазона выдержек затвора, пусть ее объектив был проще и примитивнее, но все компенсировалось ценой и пригодностью к массовому производству. "Минольта" и положила начало буму формата 110 (так стали называть формат под неперфорированную 16-мм пленку -- кстати, сама первая "Minolta 16" формату 110, кадр 13x17 мм, не соответствовала).
В СССР влияние моды отследили мгновенно, и аппарат, подобный "Minolta 16", пошел в серию в Киеве под названием "Киев-Вега" в 1960 году, только киевские конструкторы значительно усовершенствовали объектив, поставив "Индустар-М" (3,5/23,1) (оптическая схема "Тессара") вместо минольтовского триплета, имевшего довольно посредственные характеристики на открытой диафрагме. Правда, учитывая качество пленки тех лет, вряд ли это сильно отразилось на качестве фотоснимков -- зернистость фотоматериалов была весьма высокой.
Другим способом повышения качества снимка миниатюрного аппарата могло быть увеличение размера кадра. Этим путем пошли на КМЗ.
Новый фотоаппарат решили сразу делать высококлассным: зеркальным, со сменной оптикой и максимальным размером кадра, достижимым на 16-миллиметровой пленке. Кадр составил 14x21 мм, по размерам он приблизился к модным тогда полуформаткам, среди которых блистал "Olympus-Pen", но зеркальный "Olympus-Pen F" должен был появиться только в 1963 году. А "Нарцисс" стал первой серийной миниатюрной зеркальной камерой в мире. Конечно, "миниатюрной" (100x63x52 мм, 350 г с объективом) по меркам тех лет. Сейчас многие "мыльницы" с форматом кадра 24x36 мм имеют сходные размеры (но это все же "мыльницы"), а зеркалки "младших" моделей из пластмассы -- и меньший вес (но без объектива и батарей). Тогда же это была фантастика.
Итак, что получилось: миниатюрная зеркальная камера, зеркало опускается только со взводом затвора, как и на "Кристалле" и "Старте", что, конечно, уже недостаток для 1960-х годов; пентапризма съемная, но вот фокусировочного экрана как такового нет, его роль играет матирование на коллективной линзе. Окуляр имеет диоптрийную коррекцию -- впервые на нашей серийной зеркальной камере (на опытных коррекция встречалась). Шахты видоискателя отдельно вроде не существовало, но пентапризма так глубоко утоплена в корпус, что можно идеально снимать, визируя кадр сверху, что облегчает работу аппаратом как скрытой камерой. Затвор матерчатый, с горизонтальным ходом шторок, с выдержками B и от 1/2 до 1/500 с, синхронизация на 1/60 с (маленький кадр позволил этого добиться). При использовании одноразовых, магниевых вспышек возможна синхронизация на любой выдержке (что справедливо для всех камер с M-контактом). Прыгающей диафрагмы нет, но можно устанавливать предварительную диафрагму кольцом на объективе. Это вполне удобно и лучше, чем ничего.
Вот с объективами вышла главная проблема. Собственно говоря, штатные объективы для этой камеры -- длиннофокусные: и "Индустар-60" (был на самых ранних камерах), и "Вега-1М" (основная масса выпущенных аппаратов) имели фокусное расстояние 35 мм, это около 60 мм в 35-мм пленочном эквиваленте. Вопрос о количестве сменной оптики для "Нарцисса" был открыт, но под его резьбу M24x1 и рабочий отрезок 28,8 мм готовились три объектива: "Мир-5" (2/28); "Мир-6" (2,8/28, оба эквивалентны 48 мм) и "Юпитер-17" (2/50, 85 мм в 35-мм эквиваленте). Небогатый выбор, да и серийных сменных объективов встречать мне не приходилось. Это компенсировалось наличием в комплекте поставки адаптера для установки сменной оптики от обычных "ЗЕНИТов", хотя, конечно, "Нарцисс", прикрученный где-то позади Олимпийского "Зоннара" ("Olympic Sonnar", он же "Юпитер-6" (2,8/180)), выглядит потешно. Думаю, на "МТО-1000" он смотрелся бы "крышкой"... Еще некоторые приспосабливали объективы от 16-миллиметровых кинокамер, например, "Индустар-50" (3,5/50) -- "телевичок" от камеры "Киев-16", но это уже, так сказать, "полевые доработки".
Но при этом это абсолютно нормальный фотоаппарат.
Увы, мода на миниатюрные камеры быстро прошла, хотя и вспыхивала потом неоднократно. Второй и последней серийной системной зеркалкой на 16-миллиметровую пленку стал "Pentax System 10", он не зря так назван -- это действительно была целая система, имевшая несколько сменных объективов, вайндер, фотовспышки и прочее, но это уже конец 1970-х годов. Мы опередили мир, но мир этого не заметил, и "Нарцисс", произведя чуть меньше 11000 штук, сняли с производства. И только через пару десятилетий этот замечательный аппарат стал мечтой коллекционеров. Да и "Pentax" под 110-ю пленку постигла та же участь. Все же в малом кадре много недостатков, и уменьшение размеров фотоаппарата не оправдывало для фотографа-любителя (а профессионалы 1960-х вообще предпочитали снимать на средний формат) резкого падения площади негатива. Вера в прогресс фотоматериалов неоднократно поднимала бум малых форматов -- вспомним прекрасные "полуформатки" шестидесятых годов, а готовились к выпуску и "четвертьформатки" с хитрыми поворотами отснятой пленки (144 кадра на стандартную кассету 135-го типа), вспомним бум камер под пленку типа 110 и появление вообще миниатюрных дисковых систем, блеснувших и плавно затухших в конце 1970-х -- начале 1980-х, вспомним и надежды, не оправдавшиеся с введением стандарта APS в середине девяностых годов. Все опять возвращалось к кадру 24x36 мм. А сейчас уже стали появляться вполне достойные карманные цифровики...
Но все это не повод забывать миниатюрный шедевр -- "Нарцисс", благо это идеальная "записная книжка" для фотографа-"зенитчика" 1960-х, "вторая камера" массой всего 300 грамм и размерами с пачку папирос. Правда, тогда нашим фотографам было не до покупки изящных безделушек.
Итак, выдав в начале 1960-х в целом удачный "залп" из зеркальных фотоаппаратов "Кристалл", "СТАРТ" и "Нарцисс", конструкторы КМЗ не собирались останавливаться на достигнутом. Шла работа над их совершенствованием, установкой экспонометров и прочего, как вдруг этот естественный процесс развития был прерван.
В конце пятидесятых годов в Германии был создан первый пригодный для массового выпуска объектив с переменным фокусным расстоянием -- "Zoomar" (2,8...3,5/36--82). Его выпускали для разных камер, но наибольшее распространение он получил в вариантах под байонет "Exakta" и под байонет зеркалки "Bessamatic" фирмы Voigtländer с центральным затвором. Вот последняя камера и обратила на себя внимание советского фотографического руководства, и хотя в деталях новые камеры "ЗЕНИТ" отличались от "Bessamatic", сходство всех основных решений, включая конструкцию байонета и полную совместимость оптики -- несомненно.
Зигзаг получился очень странным для отечественной фототехники, а фотоаппарат, родившийся в результате этого, получился вещью весьма неоднозначной. Собственно говоря, получился не один фотоаппарат, а семейство из трех моделей, выпускавшихся параллельно и имевших общие конструктивные решения.
Итак,
Отец родной -- "Фохтлендер Бессаматик".
1964 год, год повсеместной соемании, так и не пришедшей на смену "кукурузе, царице полей" из-за рокировки в Кремле. Эпоха накладывает отпечаток и на дизайн. Внешний вид нашего варианта этой камеры получился весьма неказистым: на смену гладко прилизанному, овальному "СТАРТу" приходит крупный и тяжелый "кирпичик", довольно неудобно лежащий в руках. Это, наверное, самый громоздкий (по крайней мере -- по впечатлению) из отечественных фотоаппаратов под пленку в 35 мм, хотя, конечно, он меньше и легче "Никона F5". Но, так или иначе, в руках он сидит довольно крепко (при условии, что руки тоже крепкие). Это явные минусы, но есть и плюсы: достаточный для середины 1960-х диапазон выдержек, от 1 до 1/500 секунды, а главное, то, чего нет на многих современных камерах -- синхронизация на любой скорости затвора с любыми вспышками. Ну, как нынешние чудо-электронные зеркалки формата 135, вам слабо? Ларчик открывается просто: "ЗЕНИТ-4" и два его последователя -- единственные наши системные камеры с центральным затвором и сменной оптикой. Затвор, не мудрствуя лукаво, применили тот же, что и на "Искре" -- немецкий "Синхро-компур". Более того, на части фотоаппаратов (если не на большинстве) применен именно немецкий затвор, если судить по надписи на его корпусе.
Этим чудеса камеры не заканчиваются -- она впервые среди серийных "ЗЕНИТов" имеет встроенный экспонометр, которого так и не получили серийные "ЗЕНИТ-С", "Кристалл" и "СТАРТ". При этом организована работа с экспонометром идеально. Именно идеально, по моему мнению, второй и последний раз я такое встретил на "Олимпусе ОМ-1", больше никто так, увы, не делал. Если вы выставили чувствительность пленки, то все, что вам остается делать -- это, глядя в видоискатель и вращая барабанчик экспонометра пальцами левой руки, совместить подвижную стрелку со стрелкой гальванометра. При этом вращаются взаимосцепленные кольца выдержек и диафрагм на оправе байонета. Таким образом вы получаете возможность сдвигать значение экспозиционного числа либо в сторону пары длинная выдержка -- прикрытая диафрагма (для получения большей глубины резкости), либо наоборот. При этом кольца можно в любой момент разомкнуть и ввести тем самым коррекцию, в общем -- возможности безграничны, аналог того, что сейчас на электронных автоматических камерах называют "шифт-программой", в середине 1960-х такой способ назвали "полуавтоматической установкой экспозиции". Мне кажется, что в сложных условиях освещения этот способ удобнее многих современных автоматических режимов, ибо вы получаете одновременно реализацию приоритета выдержки и приоритета диафрагмы. Замер света осуществляется еще фотоэлементом над объективом -- пришествие замера через объектив состоится через год после выпуска камеры. Датчик, увы, селеновый, а значит, подверженный старению -- мало их осталось работоспособных по прошествии почти сорока лет...
Третья замечательная вещь в этом фотоаппарате -- видоискатель. В результате работы сначала немецких разработчиков, а затем наших конструкторов и технологов родилась совершенно потрясающая система. Пентапризма камеры, как и на "СТАРТе" и "Нарциссе" -- съемная и может быть заменена на весьма удобную шахту с лупой для точной наводки. Хотя внешний вид у шахты своеобразный, дизайн ее мало гармонирует с тем, что с трудом можно назвать дизайном "ЗЕНИТа-4", -- она удобна и полностью отвечает своему назначению. А главное, в отличие от экспонометрических призм ранних зеркальных "Никонов" и прочих, работа экспонометра возможна без ограничений как с призмой, так и с шахтой, а можно -- и без того и другого. Фокусировочный экран весьма светлый, на нем имеются крупные клинья Додена для точной фокусировки, а самое главное, -- отражающий больше 90% площади кадра! В общем, видоискатель -- это огромный плюс этой камеры.
Видоискателем конструкторы не ограничились. Откроем камеру, посмотрим на прижимной столик. Помните рекламу фирмы Kyocera об установке на фотоаппараты возрожденной марки "Контакс" прижимного столика из практически не подверженной истиранию циркониевой керамики? Здравая идея, очень здравая. Одна беда: на некоторые, даже не самые дешевые, камеры (вроде Tvs III) этот столик ставить перестали -- идет всемерная борьба за уменьшение себестоимости, наверное... Вот и мне жалко, что перестали ставить на серийные "ЗЕНИТы" неистираемый, практически вечный стеклянный прижимной столик, который после 30 лет эксплуатации все еще как новый. Конечно, кто-то скажет, что при неосторожном обращении такой столик легко разбить, но так и линзы объектива легко разбить, и зеркало, однако пользуются же как-то люди фотоаппаратами...
Еще крайне удобен и оперативен байонет -- спасибо разработчикам Фохтлендера. Он, правда, невелик и ограничивал светосилу применяемой оптики 1:1,9 при 50 мм из-за геометрических размеров затвора (что тоже неплохо, в общем-то, но в 1960-е годы уже увлекались оптикой и с большей светосилой). Однако удалось сделать то, что потеряли в наше время большинство автофокусных камер -- автоматическую шкалу глубины резкости. Красные рамки границ резко изображаемого пространства устанавливаются автоматически в зависимости от диафрагмы и фокусного расстояния объектива -- чрезвычайно наглядно и полезно. Обратная перемотка пленки впервые на камерах КМЗ выполнялась при помощи рулетки -- правда, эта рулетка находилась на корпусе сбоку и имела весьма мудреное устройство, а для комфортного ее раскрытия желательно наличие у фотографа длинных ногтей. Кстати, оригинальным был и счетчик кадров, впервые на "ЗЕНИТах" устанавливающийся автоматически: по моде того времени, подобно счетчику кадров "Зоркого-10" или "11", он отсчитывал, сколько кадров осталось, а не сколько отснято. Конечно, из расчета, что в пленке ровно 36 кадров.
Увы, плюсы на этом завершились... Организация работы автоспуска и синхроконтакта, напрямую унаследованная с затвором, вызывает раздражение. Это -- маленький рычаг, изменение позиции которого задает вид синхронизации -- X или M, и он же -- рычаг автоспуска -- крайне неудобен, утешает лишь то, что пользоваться им приходится нечасто. Вторым минусом стало то, что добиться опускания зеркала после съемки так и не удалось (это, бесспорно, еще больше бы усложнило и без того замысловатую кинематику камеры). Так что "ЗЕНИТовское" правило "взвел затвор -- снимай" оставалось в силе.
Но это все было бы полной ерундой, если бы не одно "но", напрочь убивающее все хорошее, что есть в этом аппарате. Это -- задержка между нажатием на спуск и срабатыванием затвора... Так как применен центральный затвор, пришлось ставить специальную заслонку в кадровое окно, чтобы обеспечить визирование. Процесс развивается так:
вы давите на спусковую клавишу с довольно длинным ходом,
полностью открытый во взведенном состоянии затвор закрывается,
при этом объектив диафрагмируется до рабочего значения,
при этом поднимается вверх заслонка кадрового окна
и поднимается зеркало,
и лишь после этого -- срабатывает затвор. В наше время никого такая задержка (лаг) не удивит и не напугает -- поколение, выросшее на автофокусных камерах, которые фокусируются отнюдь-таки не с "ультразвуковой" скоростью, и уж тем более на цифровиках, способных подчас сделать кадр лишь через полсекунды после нажатия на кнопку, относится к лагу спокойно... Но тогда народ был еще избалован по-настоящему качественной техникой, тысячными долями секунды лага "Леек", "Контаксов" и "Зорких" и сотыми долями зеркальных "Экзакт", "ЗЕНИТов-3М" и "Никонов F". А вот съемка с блицем была еще не самым распространенным явлением, да и пленки имели низкую чувствительность, так что выдержка синхронизации короче 1/30--1/60 с особо и не требовалась, а отсутствие минилабов, и как следствие того -- самостоятельная печать с кадрированием, не так остро ставили вопрос максимально полного отражения кадра в видоискателе.
Для аппаратов типа "ЗЕНИТ-4" был подготовлен набор сменной оптики -- небольшой, однако самые необходимые объективы присутствовали. Штатником была превосходная пятилинзовая "Вега-3" (2,8/52), имевшая в себе все лучшее от "Индустаров", но более мягкая и пластичная. Имелся приспособленный к байонету "Ц" (так у нас назвали байонет "Бессаматика") "Мир-1ц" (2,8/37), портретник "Юпитер-25ц" (2,8/85 -- увы, получить светосилу 1:2 не удалось, ограничились 1:2,8). Менее массовым был телевичок "Таир-38ц" (4/135). И, кажется, так и не пошел в серию, хотя имелись опытные экземпляры -- "Телетаир-200ц" (5,6/200). В общем, имелся необходимый минимум, хотя, увы, как всегда в СССР, выпуск сменной оптики отставал от выпуска камер. Да, чуть не забыл -- был еще весьма редкий светосильный штатник "Гелиос-65" (2/52), но это, наверное, самый неудачный из всех "Гелиосов": он еще ставился на "Киев-10", но и там не блистал качествами, в основном из-за примененного типа оптического стекла.
Подобные аппараты, ненадолго блеснув, вышли из моды, как за рубежом, где фирма Voigtländer разорилась оттого, что не умела гнать дешевку и ширпотреб, разваливающийся по истечении гарантийного срока, так и у нас, где за 4 года выпуска сделали около 40000 камер "ЗЕНИТ-4", "5" и "6"... Но след эти камеры оставили, ибо с "ЗЕНИТом-5" связан и один из решительных прорывов советской фотопромышленности, почти на полтора десятилетия обогнавшей Запад в создании аппарата с общепризнанной сейчас функцией. Жаль, что и это достижение было не понято ни у нас (где все время требовали: числом побольше, ценой подешевле и в производстве проще, проще, еще проще...), ни у них, где долгое время загадочные эксперименты Страны Советов не принимали в расчет (что иногда довольно паршиво оборачивалось, вроде общемирового психоза после запуска нами первого спутника Земли). Свои "спутники" были у нас и в фотопроизводстве -- жаль, они не всегда могли издавать "бип-бип", ясные и понятные всем, а что мы умеем делать хуже всего и хуже всех в мире -- так это рекламировать и пропагандировать собственные достижения. Увы, заместо крикуна и профессионального шарлатана Барнума у нас был умный и талантливый дедушка Дуров, а вместо "знаменитой скачущей лягушки" -- чеховская Каштанка... Наверное, в этом отличия.
Не помню, кто из известных фотографов 1960-х годов ворчал на появление батарейки питания в экспонометре фотоаппарата, типа "скоро это дойдет до того, что фотограф будет вынужден носить с собой электростанцию..." Он был прав, этот человек -- иногда, когда в наше время, как всегда, не вовремя иссякает и основной, и запасной комплект батарей, небольшого генератора, скажем, с педальным приводом, сильно недостает. И пусть говорят велемудрые, что, мол: "Что жаловаться, что батареек не хватает, ты бы еще жаловался, что не хватает пленки", -- однако взять с собой в месячную поездку бобину А-2Ш и рукав -- это, скажем, иногда бывает нормально, но вот набрать батарей, особенно сейчас, когда производители переплюнули себя в изобретении всевозможных типоразмеров -- уже сложнее, да и схемы контроля за их состоянием, в отличие от счетчика кадров, вещь крайне ненадежная. Сколько раз индикатор питания на вспышке показывал половинный заряд, а после трех-пяти кадров -- уже ноль... А разрядка щелочных элементов на морозе или литиевых, наоборот, при повышенных температурах? Эх, в шестидесятые про многие из этих проблем еще не знали...
Первой ласточкой электрификации всей страны стал у нас "ЗЕНИТ-5". Этот аппарат впервые в мире среди серийных массовых камер общего назначения имел встроенный электропривод. Питался он от формально несменной аккумуляторной батареи, но набранной из обычных аккумуляторов типа "Д" (и которые можно было заменять по мере выхода из строя), протягивал пленку со скоростью около 1--1,5 кадра в секунду и подзаряжался от сети 127 или 220 вольт при помощи зарядного устройства, придававшегося в комплекте. Полностью заряженных аккумуляторов хватало на 10--12, а то и 14 пленок летом, и на 5--6 -- при минус 10 градусах. Вот обратная перемотка была ручной, с помощью рулетки... Ну, а на случай внеплановой разрядки аккумуляторов имелся барабан ручного взвода.
Кроме мотора, аппарат принципиально не отличался от "ЗЕНИТа-4", схожа и судьба -- забвение. Время "электропулеметов" еще не наступило, фотографам вполне хватало "Ленинградов" и "Роботов" с пружинным заводом и разного рода моторных приставок... Может быть, незаметная и печальная судьба "ЗЕНИТа-5" повлияла на то, что КМЗ в своих разработках дольше всех ведущих производителей фототехники (ну разве что еще "Пентакон") не имел ни одной моторизованной камеры или хотя бы камеры, к которой можно пристегнуть мотор. Ну, действительно, -- нашего консервативного фотографа, привыкшего все делать руками, такое новшество могло только отпугнуть. Да и начальству проще -- одной головной болью меньше.
Кто-нибудь может внятно объяснить, чем он отличается конструктивно от "ЗЕНИТа-4"? Хотя, конечно, понятно -- надписью.
Но отличия были не только в надписи. Подобные как близнецы "тушки" этих камер отличались радикально -- штатным объективом. Все советские камеры, да и иностранные, поставлявшиеся в СССР централизованно, поступали в продажу только комплектом (то, что сейчас некоторым так не нравится, люди хотят покупать "body" отдельно). Хотя подобная практика приводила к накоплению у активного фотографа запасов "Гелиосов-44" и "Индустаров-50" (у самого коробочка, наполненная штатниками, в шкафу стоит), зато гарантировала от ошибок торговли -- наличия только объективов в пункте А и только камер в пункте Б. Вот только штатный объектив у "ЗЕНИТа-6" был весьма необычен и непривычен для 1964 года...
В 1959 году впервые был сконструирован пригодный для установки на массовую фотокамеру объектив с переменным фокусным расстоянием. Получивший название "Zoomar" и запущенный в массовое производство, он стал сенсацией 1960 года. Наконец-то фотографы (в основном -- репортеры, вещь эта была, мягко скажем, недешевой) получили возможность немного поберечь свои ноги: фокусное расстояние объектива одним движением кольца можно было менять от небольшого широкоугольника (36 мм) до небольшого же портретника (82 мм). Кадрируй и компонуй кадр так, как этого хочешь. Необыкновенно удобно. Однако за все надо платить -- и разрешающая способность, и контраст, и вообще качество изображения у "зумов" ниже, чем у сделанных по одинаковой с ними технологии объективов с постоянным фокусным расстоянием ("фикс-фокалов"). Особенно если учесть, что многослойное просветление (MC) еще не применялось, и через 14 линз "продиралось" лишь около 70% попавшего в объектив света, а остальное -- или отражалось назад, или рассеивалось в объективе. Но при тогдашних средствах газетной полиграфии кадры, снятые "зум"-объективом, для репортажной съемки были вполне адекватны. Вот целесообразность применения их для художественных работ, да при больших увеличениях, оставалась под значительным сомнением.
Наш вариант "Зумара" (это не совсем копия) -- "Рубин-1ц" -- имел несколько меньший диапазон фокусных расстояний, 37--78 мм, писали и "37--80", точно тут уже не определишь, -- но сохранял высокую (как сейчас бы сказали, "профессиональную") светосилу прототипа 1:2,8, и хотя при полностью открытой диафрагме его разрешающая способность, а главное, контраст изображения, невелики, но снимать для небольших увеличений, не больше 13x18 см, им вполне можно и сейчас.
Да, плюс на "ЗЕНИТ-6" превосходно устанавливается и вся сменная оптика к "ЗЕНИТам" с центральным затвором. Правда, весила комбинация "ЗЕНИТа-6" с монументальным "Рубином-1" около 1,7 кг!
И пусть это семейство фотоаппаратов (в нем был еще и упрощенный, без экспонометра, "ЗЕНИТ-11", первый с таким номером, но он не поступал в торговую сеть) было не самым удобным для фотографа, с ограниченными возможностями и весьма сложным в изготовлении, очень жаль, что оно осталось инородным телом в линии развития нашей фототехники, и масса полезных нововведений, примененных на "ЗЕНИТах-4", "5" и "6" пропали, не дав развития. Взять хотя бы оптику -- выпустили бы "Рубин-1" в варианте с резьбой M39x1, благо рабочий отрезок (49,9 мм) это прекрасно позволил бы; кстати, иностранный аналог выпускался с монтировкой М42. Да еще к "Рубину-1ц", увы, так и не выпустили бленду, которая этому объективу просто необходима, и насадочные линзы для макросъемки -- у "Зумара" они назывались "Фокар" (удлинительные кольца байонет "Ц" не предусматривал, так что линзы был единственный шанс провести макросъемку). Что делать, утраченного не вернешь. Но именно невнимание к "мелочам" всегда, увы, отличало нашу промышленность: умея иногда сделать великое, не всегда могли делать малое. А так "Рубин" лишь породил в кругах наших фотографов "зумобоязнь", ибо все слышали, какое он дает посредственное качество изображения, но не все имели возможность попробовать и оценить, какое все же преимущество в компоновке кадра дает "зум". Пока только в компоновке, ибо массогабаритные преимущества современных "зумов" тут еще не наблюдались: три "фикс-фокала" в 37, 52 и 85 мм при той же светосиле вместе весили на 135 грамм меньше одного "зум"-объектива, вот цена "тяжелого металла" в конструкции, так что и в походной обстановке "зум" преимуществ еще не имел.
Почему я здесь писал так подробно про оптику, хотя эта тема заслуживает отдельного разговора? Да просто "ЗЕНИТы-4", "5", "6" были еще и первыми и, кажется, увы, последними нашими фотоаппаратами, делавшимися под объектив, причем, конечно же, под новомодный "Зумар", а не наоборот. Вот и все.
Пока шла работа над аппаратами высокого класса, где производство выписывало немыслимые зигзаги, между почти профессиональным "Стартом" и нетрадиционным "ЗЕНИТом-6", среди "простых" "ЗЕНИТов" появился новый игрок на поле. Этот аппарат остался практически незамеченным, в общем официально его как бы и не было в серийном производстве, однако камеры выпускались и разошлись по рукам. Чем же так интересен этот на первый взгляд классический "ЗЕНИТ", мало отличающийся от "ЗЕНИТа-3М", находившегося в огромной серии? Да всего одним отличием -- возвратным зеркалом. Впервые у владельца "ЗЕНИТа" появилась возможность видеть кадр в видоискателе до взвода и сразу после спуска затвора. Вторым отличием стал более современно выглядящий корпус, без "ступеньки" у куркового взвода. Вот и все отличия от предшественника. Выпускался аппарат как в 1965, так и в 1966 году, но остался полностью в тени своего поистине легендарного последователя.
Собственно говоря, когда мы говорим фотоаппарат "ЗЕНИТ", чаще всего вспоминаются именно эти неприхотливые, надежные и долговечные камеры, разошедшиеся по миру десятками миллионов штук. Это и есть "классика" "ЗЕНИТов", как существуют подобные ему по судьбе "Жигули" -- "классика", со всеми их достоинствами и недостатками, в перечислении которых обычно упускают одно главное достоинство -- массовость.
В тени производства фотоаппаратов более высокого класса ("ЗЕНИТ-4", "ЗЕНИТ-7", "ЗЕНИТ-Д") медленно зрели и созрели революционные изменения. Взяв все лучшее от заслужившего успех "Кристалла", он же "ЗЕНИТ-3М", введя подъемное зеркало постоянного визирования и встроенный экспонометр, применив все технологические новинки, позволявшие вести массовый выпуск, -- получили эпохальный для нашей страны зеркальный фотоаппарат, доступный всем. Достаточно простой и в производстве и в освоении фотографом, достаточно качественный и точный для сложных фотографических работ, и прочный и долговечный, для которого 30 лет эксплуатации -- подчас не возраст.
ЗЕНИТовская "классика", известная всем фотографам с советским стажем. Доставшийся в наследство от "Зоркого-6" затвор с "жесткой" щелью, отбивающий всего пять выдержек от 1/30 до 1/500 с, с синхронизацией на 1/30 секунды (народные умельцы, пожалуй, начиная именно с "ЗЕНИТа-Е", стали перетягивать пружины шторок, сдвигая примерно на ступень диапазон выдержек, получая диапазон 1/60 -- 1/1000 с, соответственно, с синхронизацией на 1/60, но это резко сокращало ресурс работы затвора, -- правда, "ЗЕНИТ-Е" было легко как сломать, так и починить). Выдержка B и автоспуск, дающие при совместном применении "бонусную" выдержку примерно в три секунды, о которой молчала инструкция. Резьбовое крепление объектива и мягкий, прекрасно ощущающийся спуск затвора. Время, проходящее между нажатием на кнопку спуска и началом движения шторок затвора, у ЗЕНИТа-Е и ему подобных, наверное, -- наименьшее среди всех "ЗЕНИТов", что позволяет снимать движение "влет", то, что хочешь снять, а не с задержкой в немалые доли секунды.
В ходе выпуска фотоаппарат непрерывно совершенствовался. К концу серийного производства появилась постоянная, а не отдельная съемная, как раньше, скоба под принадлежности (главным образом под фотовспышки). Резьба объектива с "лейковского" стандарта M39x1 перешла на стандарт Контакс (послевоенный, ГДР-овский) -- M42x1 (неправильно именуемый "пентаксовским", "Pentax screw mount". На фотоаппаратах "Асахи-Пентакс" эта резьба появилась намного позднее, вместе с перекупленным у VEB Zeiss Ikon именем "Pentax"). Теперь аппарат стал совместим с оптикой производства ГДР, иногда поставлявшейся в СССР для знаменитых и более высококлассных "Практик", это также позволяло использовать и совсем редкие в нашей стране объективы капиталистических производителей, вдобавок улучшило экспортный потенциал камеры, и без того высокий. Для перехода старой оптики на новые камеры выпускались переходные кольца с M39x1 на M42x1, правда, при этом сказывалась разница в 0,03 мм между задними отрезками объективов двух стандартов, отчего удлинялась дистанция минимальной фокусировки, а шкалы на правильно привинченном объективе "сползали" вбок. Мастерские при помощи выпущенных заводом переходных комплектов меняли хвостовики на объективах, а то и кольцо крепления на аппарате, отчего "ЗЕНИТов-Е" с 39-й резьбой сохранилось совсем немного.
В общем, аппарат имел феноменальный успех, он массово продавался как в нашей стране (не останавливала и сравнительно высокая цена, почти месячная зарплата среднего советского человека), так и за рубежом (под несколькими "брендами"). Аппарат приносил огромные доходы стране и, наверное, из-за этого (зачем что-то менять, если это "что-то" и так хорошо работает) стал весьма консервативным и незаметно устарел. Если в шестидесятые годы он был целиком на уроне мировых стандартов среди недорогих камер, то в 1970-е выглядел уже несколько архаично, в восьмидесятые -- напрочь устарел. Но и в девяностые годы аппараты из этого семейства все еще продолжали выпускать, правда, по большей части это уже была продукция не КМЗ.
Несмотря на то, что завод с 1965 по 1982 год (правда, в этом году выпущен один фотоаппарат этой марки, последний) выпустил 3334540 камер, фотоаппаратов катастрофически не хватало, и в Белоруссии, в городе Вилейке, было развернуто при технической помощи КМЗ производство "ЗЕНИТов-Е", и выпустили их там более пяти миллионов штук -- только "ЗЕНИТ-Е". Правда, если качество первых выпусков было на должном уровне, то в конце 1980-х -- начале 1990-х годов белорусские "ЗЕНИТы" начали отставать от своих подмосковных собратьев, причем, пожалуй, мягко сказано -- отставать. Добавляя при этом нелестной репутации марке "ЗЕНИТ"...
Одной из странных особенностей эволюции отечественной фототехники является упрощение и потеря некоторых функций изделием в ходе серийного выпуска. Чаще всего это объясняется весьма благими намерениями, но мы-то знаем, куда обычно мостят дороги благонамеренными. Не минула эта чаша и "ЗЕНИТ-Е" -- правда, в данном случае, наверное, мне, как любителю "чистой" фототехники, следует признать этот процесс оправданным.
Все дело в экспонометре. Установленный на "ЗЕНИТ-Е" простейший серийный экспонометр был весьма инородной деталью, никак не связанной с камерой. Надо было, глядя на камеру сверху, совместить стрелочки и перенести нужные экспопараметры на камеру и объектив. Все, как на довоенном "Контаксе". При этом экспонометр был малонадежен, фотоэлемент с годами садился (а фотоаппараты у нас служили традиционно долго), а его расположение было неудачным -- находясь у основания пентапризмы и прикрытый примитивной светорассеивающей решеткой, он измерял в основном небо (для более точного измерения рекомендовалось немного наклонять камеру). В общем, вероятность получения на таком экспонометре цены поросячьего визга на Сорочинской ярмарке заместо правильных значений выдержки и диафрагмы была весьма высока. А если так, то зачем он нужен? Долой его, сделаем фотоаппарат дешевле и проще, а экспонометр фотограф пусть покупает внешний -- он точнее. Вот так и родился "ЗЕНИТ-В" (здесь это именно "вэ", а не латинская буква, однако на экспорт камера шла с той же буквой, которая там читалась уже как "Б"). Родился он в 1968 году, и сразу стал выпускаться преимущественно с резьбой M42x1. До 1977 года собрали 889617 штук, и, что приятно -- все на КМЗ.
Еще стоит добавить, что чистые матовые видоискатели "ЗЕНИТа-Е" и "ЗЕНИТа-В", наверное, самые наглядные в композиционном смысле, и строить картинку в них одно удовольствие. Даже пресловутые 67% площади кадра в видоискателе не так уж и мешают процессу построения композиционно законченного кадра. Появившиеся позднее средства, облегчающие наводку на резкость, действительно ее облегчают, но приводит это иногда к тупым невыразительным кадрам, где главный объект съемки торчит строго по центру. Наверное, каждая зеркальная камера для серьезной работы должна иметь в своем комплекте матовый фокусировочный экран без каких-либо меток, и хорошо бы, если бы какая-нибудь мастерская (в идеале при КМЗ) начала производство таких экранов -- сменных к тем "ЗЕНИТам", где экран можно сменить, и устанавливать на те, где он может быть заменен лишь в мастерской. Конечно, желательно менее грубое матирование, нежели на экранах от "Е" и "В", но и такие были бы чрезвычайно неплохи.
Устарелость "ЗЕНИТа-Е" стала заметна уже в начале 1970-х годов в сравнении с камерами других производителей. Хотя строго судить за нее завод нельзя. У нас существовало социалистическое разделение труда, вполне оправданное в ту эпоху и при таких объемах производства. Зеркальные камеры классом выше предполагалось производить на киевском заводе "Арсенал" и закупать у братской ГДР (легендарные "Практики"), а нужды в ультравысококачественной профессиональной аппаратуре в таких количествах, чтобы оправдать тысячные серии (только большой выпуск мог быть выгоден заводу), как тогда считали, в стране не было. Да и так "Praktica" была весьма дорога для советского трудящегося, а уж цена время от времени покупаемых Внешторгом "Асахи Пентакс Спотматиков" зашкаливала за цену мотоцикла с коляской, а ведь это был не самый дорогой и сложный аппарат... Частные же профессионалы, по вполне понятным причинам, в ту пору в СССР не приветствовались. Так что требовалось улучшить фотоаппарат, не удорожая его, а главное -- не ломая с трудом налаженное массовое производство.
Собственно говоря, улучшения ввели два. Первым была прыгающая или, как у нас говорили, "моргающая" диафрагма. Владельцу "простого" "ЗЕНИТа" уже не надо было трудиться закрывать диафрагму до рабочего значения после наводки на резкость. Оперативность работы с объективами, снабженными механизмом такой диафрагмы (индекс "М"), резко повысилась. Правда, в результате этого спусковая кнопка переместилась с головки куркового взвода в несколько менее удобное положение (туда, где была кнопка обратной перемотки, которая стала "воротничком" вокруг кнопки спуска), и ход ее удлинился, а лаг камеры (то есть время между нажатием на кнопку и началом движения шторок) -- увеличился. Спуск стал несколько туже, нажимать на него приходилось с усилием, закрывая до спуска диафрагму.
Вторым дополнением стал фокусировочный экран. Он получил в центре микропризмы, значительно облегчившие точную наводку на резкость. Правда, при использовании оптики с низкой светосилой эти микропризмы выглядят иногда как черное пятно посреди видоискателя, что раздражает (это же относится и к клиньям Додена, за удобство приходиться платить, увы). Но, так или иначе, шли за веяниями моды, да и наводиться с призмами, действительно, удобно, если у вас не объектив "МТО-1000" или дешевенький несветосильный импортный "зум".
"ЗЕНИТ-ЕМ" выпускался только на КМЗ, и с 1972 до 1988 г. сделали почти миллион таких камер, из которых 1239 штук выпустили в 1972--1973 гг. как "ЗЕНИТ-ВМ" -- без экспонометра.
Нельзя сказать, что не пытались еще улучшить в общем-то удачный аппарат... Так, периодически пытались установить замедлитель, для получения выдержек в диапазоне 1--1/15 с, настроить камеру на 1/1000 с, но в серию все эти интересные и безусловно нужные разработки так и не шли. "Зачем мол, и так камеры раскупаются на ура..." -- увы, такой подход до добра не доводит, хотя, конечно, вряд ли кто тогда мог предположить, что такой подход не только в фотопроме, а масштабах всей страны немало поспособствует краху великой державы.
Здесь, в разговоре о "зеркалках" хочется упомянуть несколькими словами и проект одной дальномерной камеры. Этой интересной инициативной разработкой стал "Зоркий-35", спроектированный в конце 1960-х на основе "ЗЕНИТа-Е". Тут ввели и замедлитель, для получения всех выдержек от 1 до 1/1000 с (это и был переработанный затвор именно "ЗЕНИТа-Е", а не "Зоркого-4"). Ввели и светящиеся рамки в видоискателе для наиболее ходовых объективов в 50 и 85 мм (все поле видоискателя примерно соответствовало 35 мм) с автоматической компенсацией параллакса. Но, увы, мода переменчива, дальномерки, казалось, отмирали, и в серию аппарат не пошел. Думаю, может быть, и правильно: если бы и пошел -- в семидесятые годы он не нашел бы массового спроса. ФЭДы были проще и дешевле, правда, при худших параметрах, а синонимом слова "профессиональная" камера тогда уже надолго стало -- "зеркальная" камера.
На дальнейшее развитие камер линии "линии ЗЕНИТа-Е" повлияло появление нового семейства "ЗЕНИТов" -- "TTL"/"12". Точнее -- новый затвор. С 1981 года на "ЗЕНИТах" с внешним экспонометром, параллельно с выпуском "ЗЕНИТов-ЕМ", были введены изменения в конструкцию затвора, повысившие точность отработки выдержек и равномерность хода шторок (постепенно в стране развивалась цветная фотография, и эти вопросы становились жизненно важными, особенно при съемке на слайды). К сожалению, повышение точности работы затвора привело к некоторому снижению его ресурса и долговечности, отчего камеры с ним не могут похвастаться неистребимостью предшественников, зато неподвижная головка выдержек повысила удобство работы с камерой, и главное, снизила риск задержки работы затвора от попадания "не туда" пальца фотографа во время отработки выдержки. Кроме этого, был изменен дизайн камеры -- по моде 1980-х ее сделали целиком черной, -- и немного увеличены размеры зеркала -- это не увеличило поле зрения видоискателя, но упростило юстировку камеры и немного повысило равномерность распределения яркостей по полю видоискателя. Кроме того, большее по размеру зеркало более надежно прикрывало затвор, что снижало риск засветок при нахождении камеры с открытой крышкой объектива на ярком свету. Платой за это улучшение стал несколько более сильный удар зеркала. Кроме этого, ввели рулетку обратной перемотки вместо головки "ЗЕНИТа-Е" и новый замок задней крышки, оказавшийся очень удобным и удачным: потянул рулетку вверх -- крышка и открылась. Удобно и надежно. Ну, и наконец, был устроен центральный контакт в обойме для крепления вспышки -- то, чего не хватало уже давно (к примеру, на "Практиках" такой контакт делался с 1969 года).
Выпускались "ЗЕНИТ-10" как развитие "ЗЕНИТа-Е" -- без "прыгающей" диафрагмы" -- и "ЗЕНИТ-11", снабженный подобным механизмом, самый долгоживущий из аппаратов этой серии в производстве на КМЗ: последние камеры были собраны аж в 1992 году. Вообще, "ЗЕНИТ-11" хорошо зарекомендовал себя в эксплуатации. Однажды в байдарочном походе камеру утопили и достали лишь через несколько часов, после просушки и камера и экспонометр работали, однако между фокусировочным экраном и пентапризмой выросла колония простейших водорослей, так что наводиться в продолжение похода приходилось лишь приблизительно. На качестве слайдов это не отразилось, не удалось спасти только ту кассету, что была в камере на момент утопления. Кстати, экраны фокусировки были как с растром, так и без (мои любимые). Приходилось слышать об экранах с клиньями -- именно на "ЗЕНИТе-11".
"ЗЕНИТ-ЕТ" имел, в общем, только косметические отличия от "ЗЕНИТа-10" и "11": корпус его имел те же прямоугольные формы, что и у "ЗЕНИТа-Е", в отличие от 10-го и 11-го, у которых форма корпуса была немного изменена -- расширена передняя часть, где крепится объектив, приобретшая слегка криволинейные формы. Были еще мелкие отличия, например, чуть по-иному сделан счетчик кадров, и на первых камерах оставлен замок старого типа. Как и "ЗЕНИТ-ТТЛ", вначале он выпускался с серебристой верхней крышкой. Мог иметь механизм "прыгающей" диафрагмы или не иметь. Выпускался "ЗЕНИТ-ЕТ" параллельно с 10-м и 11-м на КМЗ всего два года (1981 и 1982), потребовавшиеся для налаживания производства в Вилейке. Так что на КМЗ камер выпустили совсем немного по тем советским временам -- 19865 "ЗЕНИТов-10" и 61099 "ЗЕНИТов-ЕТ". Вот самый удачный из трех -- "ЗЕНИТ-11" -- выпускался 11 лет, и выпустили его без малого полтора миллиона штук.
"ЗЕНИТ-10" и "ЗЕНИТ-11" имели еще одно важное преимущество перед "классическими" "ЗЕНИТами" ("ЗЕНИТ", "ЗЕНИТ-3", "ЗЕНИТ-Е") -- гнездо с резьбой под штатив (современного стандарта в четверть дюйма) перенесли с "лейковского" места под приемной катушкой строго в центр камеры (как на "ЗЕНИТе-4"). Это небольшое изменение значительно повысило точность и устойчивость установки камеры на штативе.
В завершение рассказа о "ЗЕНИТах" линии "Е" стоит вспомнить фотоаппарат, никогда не поступавший в обычную продажу -- "ЗЕНИТ-ВЭ", которого с 1972 по 1985 год собрали чуть больше 1500 штук. Эту камеру собирали с особой тщательностью и малыми сериями для работы с медицинским эндоскопическим оборудованием. Но ее можно применять и для обычной съемки, если вы, конечно, сможете достать такую редкость.
Рассказ о "Фотоснайперах", первое свое массовое воплощение получивших именно на основе "ЗЕНИТа-Е", тоже хочется сделать отдельно.
"ЗЕНИТы" серии "Е" стали самыми массовыми зеркальными камерами в мире, всего их различных модификаций произведено около пятнадцати миллионов, а по другим данным -- около 17 миллионов штук. Разночтения в основном из-за белорусской продукции, по которой нет достоверных статистических данных -- хотя официально выпуск "ЗЕНИТа-ЕТ" в Вилейке и прекращен, кажется, в 1995 году, никто не застрахован от появления его новых клонов...
И последнее, но немаловажное замечание. Если вам для точной компоновки кадра не хватает 67--68% площади кадра, отображаемых в видоискателе -- существуют несколько приемов обойти это. Некоторые рекомендуют снять на черном фоне белый лист бумаги, точно вписанный в поле зрения видоискателя, с полученного негатива сделать контактный отпечаток и наклеить его на заднюю крышку камеры, чтобы оценивать на глаз соответствие поля зрения именно вашего аппарата и всей площади кадра -- поле зрения "ЗЕНИТов" может лежать и не совсем по центру кадра; это, впрочем, относится ко всем фотоаппаратам не со 100% в видоискателе. Надеюсь, ясно, что экспозамер такого натюрморта (белый квадрат на черном фоне или наоборот) следует делать по 18% серой карте ;-). Я же рекомендую другой способ -- использование внешнего видоискателя для дальномерных камер. Самый распространенный у нас видоискатель -- револьверный на фокусные расстояния 28, 35, 50, 85 и 135 мм, самые ходовые размеры, есть еще дискретные ВИ-3,5 на 35 и ВИ-8,5 на 85 мм. Где нужнее всего выверенная композиция? В пейзаже и портрете. И тот, и другой жанр не терпят суеты, так что вы совершенно спокойно можете навести на резкость по зеркалу вашего "ЗЕНИТа" и выстроить кадр по вставленному в обойму для фотовспышек видоискателю. "А вспышка?" -- спросите вы. Ну, если не можете обойтись без вспышки -- установите ее на кронштейне, заодно и резко снизите вероятность появления "красных глаз" у портретируемого.
Продолжение
Примечания:
Оригинальные тексты, взятые из Форума, были подвергнуты стилистической правке, исправлены и дополнены -- Webmaster, GND.
Мнение автора текста не является мнением НТЦ КМЗ.
Ссылки по теме:
Первая часть рассказа
Третья часть рассказа
Четвертая часть рассказа
Архивы: первые ЗЕНИТы
Руководства на фотоаппараты
Каталоги фотоаппаратов КМЗ
|